Особый случай

Мир чужих фантазий

Геннадий Васильевич приближал наступление этого дня своей жизни очень давно. Практиески всю свою сознательную жизнь он посвятил вот этому собравшему острым клином все его знания, рвения и чаяния моменту. Моменту когда проект его всей жизни наконец заработает и станет использоваться по назначению.

Не вдаваясь в бесконечные технические подробности и детали суть проекта была Геннадия Васильевича была такова. Некий вполне вменяемый испытуемый, коим Геннадий Васильевич естественно видел самого себя, подключался при помощи весьма хитроумного оборудования к подсознанию другого испытуемого и мог бы видеть происходящее там как бы его глазами. Техническая часть системы включала в себя целый ряд новшеств компьютерной индустрии, таких как виртуальная реальность. С медицинской стороны это также было очень даже что называется впереди планеты всей. Исрытывать установку пришлось бы на самом себе в любом случае потому как далеко не все ньюансы реализации идеи были чисты перед строгим медико-нравственным надзором. Проще говоря ни на ком другом кроме себя испытывать это было невозможно, да и не хотелось. Геннадий Васильевич движимый своим любопытством и стратью к начатому многие годы назад делу не мог допустить и мысли о том чтобы кто-то другой оказался в кресле путешественника по чужим мыслям вместо него первым.

К истории с нашим особым пациентом проект Геннадия Васильевича оказался причастным по чистой случайности. Как-то так совпало что кто-то из участников консилиума, позже трансформировавшегося в комиссию, подкинул идею о том что не дурно было бы как-то увидеть чтоли наблюдаемое явление изнутри чтоли. Не все готовы были мириться с воображаемой идеей внутреннего виртуального мира какого-то коматозника как основанием для принятия серьёзных решений. Воображение многих отказывалось принимать положение вещей таким как его описывали, а здравый смысл требовал визуального подтверждения. Хотелось видеть то о чём шла речь.

И вот тут оказался к случаю Геннадий Васильевич со своей сумасшедшей идеей о контакте с подсознанием. Предложенный слуай сперва обескуражил его. Геннадий Васильевич ни год и ни два размышлял о предполагаемых результатах проникновения в чьё-то подсознание, но он всегда рисовал в воображении одну личность с её уникальными переживаниями и тайнами. А тут милли... арды.

Отказаться от участия в проекте Геннадий Васильевич не смог в силу очевидной его привлекательности. Лучшего случая могло не представиться уже никогда. Тут тебе и дополнительное финансирование которого всегда мало. Шанс быть узнанным, оказаться среди светил науки и не только. Вобщем от ощущения редкой удачливости у Геннадия Васильевича по спине аж мурашки бежали когда он думал об открывающихся перспективах.

Над решением однако пришлось много ещё поработать для того чтобы приблизить день собственно испытаний. Пришлось адаптировать ещё не доведённое до ума решение к более сложной задаче. Подключить сознание испытуемого к расщеплённому на миллиарды виртуальных личностей сознанию пациента могло означать ввести его в аналогичное коматозное состояние. Оказаться лежащим на соседней больничной койке с биркой "пациент номер два" Геннадию Васильевичу совсем не улыбалось. Пришлось исхитриться дополнить своё изобретение избирательным подключением к отдельной личности пациента. Сделать это было не просто, но и Геннадий Васильевич не был последней спицей в колеснице. Проведя почти полтора года в своей лаборатории и переработав добрую тонну молотого кофе он как ему казалось добился нужного результата.

Механизм отбора виртуальной личности пациента к которой производилось подключение был готов отыскать среди миллиардов прочих самую близкую по основных психо-образным характеристикам к личности самого испытуемого. Проще говоря Геннадий Васильевич ожидал что когда установка заработает и он будет подключен к системе, то он увидит мир глазами некой виртуальной личности пациента. Той из них, которая наиболее похожа на него самого.

Наступил день первой попытки подключения. Выспавшись и пропев душевную песню Геннадий Васильевич прямо без завтрака отправился на место проведения первого испытательного запуска. Чувства тревоги и восторга переполняли его и многочисленных лаборантов участвующих в проекте. В лаборатории была какая-то праздничная суета и воздухе пахло свежестью и адреналином.

К обеду собрались все приглашённые и даже была сказана небольшая вступительная речь.

Геннадий Васильевич уселся поудобнее в кресле испытуемого и стал разглыдявать собравшихся вокруг посетителей. Это были очень разные люди. На лицах одних было видно любопытство, на других сонная скука ожидания конца мероприятия. Понастоящему впечатлён проектом был только сам Геннадий Васильевич. Он не мог дождаться когда ему будет сделана инъекция блокады периферийной нервной системы и электронная машина которую он строил столько лет перенесёт его сознание в мир чужой фантазии.

И вот полненькая медичка-аспирантка уже просит посжимать кулак и потом расслабить руку. Геннадий Васильевич зажмурился приготовившись к неожиданности последующих ощущений. В глазах потемнело и голова закружилась. Головокружение и темнота продолжались какое-то время. Слишком долго как начало казаться Геннадию Васильевичу.

Ощущение времени исчезло совсем на неизвестное время. Неизвестное для Геннадия Васильевича. Стоящие вокруг него члены комиссии, лаборанты и прочие приглашённые отлично отдавали себе отчёт о времени. Вот уже десять минут как ничего не происходило и свидетельство этого начинало многих утомлять. Никто и не ожидал вобщем-то увидеть ничего эдакого. Однако следует всёже заметить, что каждый из посетителей больше фокусировал своё внимание на том что должен увидеть Геннадий Васильевич в своём путешествии. Готовясь к участию в этом эксперименте большинство участников никак не настраивались на созерцание полулежащего в кресле лысоватого дядьки почтенных лет. Ожидалось если и не увидеть, то по крайней мере услышать что-то любопытное.

Из темноты в сознание Геннадия Васильевича постепенно начали проступать какие-то образы. Очертания проявлялись постепенно всё чётче и всё яснее складывались в ясное изображение.

Это было изображение привычной лаборатории и стоящих вокруг людей. Широким полукругом вокруг Геннадия Васильевича стояло несколько десятков пар глаз, сверлящих его с напряжённым любопытством. На их лицах отчётливо было видно застывший вопрос - "Ну что?!"

А в очнувшейся уже голове Геннадия Васильевича созрел свой вопрос, адресованный самому себе - "Что пошло не так?".

Он прокручивал в уме все механизмы, алгоритмы, сигналы и страницы формул в поисках ошибки. Его сознание кричало изнутри

- Не может быть!

Он лжидал всё что угодно, но не это. Он боялся что ошибся где-то и его сознание будет разорвано на миллиард кусков. Ожидал что сердце не выдержит. Ожидал что не сможет осознать то что увидит... что не очнётся от наркоза... всё что угодно, но не это. Просто вот так очнуться и вообще ничего не увидеть было несопоставимо ни с какими ожиданиями.

Он быстро взглянул в на часы - прошло одиннадцать минут. Затем он сдержанно и смущённо извинился перед собравшимимся и что-то бормоча метнулся к консоли компьютера. Пошёлкав мышью и клавиатурой Геннадий Васильевич обернулся к залу и сказал сдавленным от крайней неуверенности голосом:

- Я не знаю пока как вам объяснить, но всё прошло успешно. Все измерения и все индикаторы показывают что я в настоящий момент нахожусь в состоянии полного подключения...

Тяжёлая тишина наполнила помещение.

- Геннадий Васильевич, обратилась робко медичка-аспирантка, ваша блокада должна по идее ещё действовать. Вы не должны быть в состоянии ходить и разговаривать. Подалуйста лягте обратно в кресло, нельзя во время действующей блокады...

- Чтож! - громко провозгласил председатель комиссии, разорвав тишину. На сегодня я предгалаю считать эксперимент законченным. Всем спасибо! Мы оповестим каждого о следующем митинге на котором мы ожидаем подробный доклад о результатах сегодняшнего эксперимента.

Потом посетители разошлись. Генндий Васильевич отпустил всех лаборантов и остался один на один со своим оборудованием. Всё по прежнему находилось во включенном состоянии. Все части и узлы действовали, сигнализирую лишь об одном диагноситруемом нарушении - отсутствии пациента на другом конце. Комиссия не нашла необходимым дальнейшее его присутствие в лаборатории и он был благополучно отправлен обратно в стационар.

----

Всё сходилось только к одному выводу. Выводу который Геннадий Васильевич не готов был ни принять, ни понять ни отвергнуть. Расчёты, показания измерений - всё указывало на то что он успешно подключен к субъекту. Ошибка не обнаруживалась нигде.

В пустой залитой люминисцентным светом лаборатории сидел обхватив уши ладонями старик добившийся успеха своей идеи и силящийся осознать полученный от неё результат.

- Как это может быть?

Сменялось в его сознании

- Никто ведь в это не поверит!

Да и сам он поверить в этом отказывался. Он одновременно понимал что вот сейчас здесь в своей привычной лаборатории ничто не указывает ни на какие изменения. Ни что не заставляло усомниться в том что он именно так где привык видеть себя последние несколько лет. Круглый след от кружки кофе га столе, отполированное рукавом пятно справа от клавиатуры. Календарь с отметками дней рождений сотрудников на стене. Всё такое привычное.

И никто в мире кроме него не мог быть в тоже самое время уверен на сколько угодно процентов в том что он же сам в это же самое время находится в подключенном к одной виртуальной личности какого-то гига-шизофреника. Всё что он должен видеть и ощущать сейчас должно быть видениями виртуальной личности некоего загадочного пациента, само имя которого для Геннадия Васильевича не было известно.

Единственное объяснение свербило в мозгу и ужасало своей простотой. Об этом было страшно догадываться. Страшно было думать о таком, но это было единственное что приходило на ум в качестве объяснения случившегося.

- В момент подключения ничего для меня лично не изменилось потому что я всегда был уже здесь. Уже был подключен. Был и остаюсь. Или у этого загадочного пациента в голове действует досканально точная модель всего мира и всей моей жизни с точным и полным аналогом меня самого, либо... либо весь мир который я привык считать реальным всегда был и есть виртуальный бред гига-шизофреника. Какой кошмар...

С такими мыслями Геннадий Васильевич выключил свет в лаборатории, закрыл за собой дверь и отправился неспеша по звонкому коридору в сторону лифта.

По дороге домой он представлял какие перспективы открывает сделанное им открытие. Он решил непременно выяснить что за личность скрывается за таинственным пациентом. Кто он такой этот гига-шизофреник? Каким было его детство и как он оказался в коме? Что если это правда несмотря на всю абсурдность. Какие громадные перспективы открываются в таком случае.